Жизнь за семью замками

В городе начинается зима, предвыборная кампания не дает скучать. С каждым днем здесь появляется что-то новое: биллборды, палатки, флаги… Обычное явление – встречающиеся на улице люди в одежде политической раскраски, предлагающие «прессу» бесплатно… Суета, одним словом.
Выезжая из города, от этой «духоты», становится немного легче. Мы, группа журналистов вместе с руководителем благотворительного фонда «Подросток» Владимиром Гончаровым, поехали не отдыхать от городской суеты. Отправились мы в место лишения свободы, в женскую исправительную колонию №68 в Червонопартизанске, расположенную на территории Свердловского горсовета.
Это – обычный рабочий визит. Для Гончарова – подавно, он здесь частый гость. Фонду «Подросток» уже более 10 лет, и за эти годы Владимир Леонидович стал «своим человеком» и в местах лишения свободы, и в детских домах, и в интернатах. Как правило, его приезд означает, что будут вручены подарки, привезена гуманитарная помощь, но главное, - можно будет побеседовать о проблемах. Последнее – как раз, очень важно для тех, к кому едет Гончаров. Заключенные говорят с ним, например, о том, как, выйдя из колонии, адаптироваться «на гражданке», как почувствовать себя полноценным человеком не только внутренне, но и получить материальные атрибуты этой полноценности: найти жилье, работу. Гончаров может просто посоветовать что-то «чисто по-человечески», но чаще от него ждут помощи профессиональной: в оформлении документов, постановке на разного рода учеты, консультаций по правовым вопросам...
Этот визит приурочен к новогодним праздникам. Рановато, но в этом весь замысел. Владимир Гончаров везет открытки и конверты. Чтобы женщины могли написать домой.
«Это нам с вами здесь, на воле кажется, что это ерунда, - послать открытку на Новый год родственникам. У нас есть Интернет, и дешевая мобильная связь. А для заключенных это действие наполнено чуть ли не священным смыслом, ведь это весточка домой, внимание в той единственной форме, которое они сейчас могут передать своим детям и близким», - говорит Владимир Гончаров.
Червонопартизанская исправительная колония № 68 находится на самой границе с Россией. Практически в степи расположена ее территория, окруженная забором. Впрочем, картинка очень типичная для такого рода мест: забор, колючая проволока, множество наглухо закрытых ворот и дверей.
Нас здесь ждали. Сдаем документы и мобильные телефоны, заходим на территорию зоны. Нам автоматически открывают двери: их – семь, расположены друг от друга на расстоянии метра-двух. Наконец, мы оказываемся во дворе колонии. Ничего необычного: асфальтовая площадка, по периметру – несколько разных зданий. Как потом выясняется, в одном здании заключенные работают, в другом – живут, в третьем – столовая, и т.д., фотографировать нельзя почти ничего – ни отдельные здания, ни лица проходящих мимо заключенных.
Первое, что удивило, это то, что женщины, отбывающие наказание, одеты в гражданскую одежду, никаких арестантских роб. Можно даже сказать, по-городскому одеты: отдельные модели шапок, курток и сапог ничем не отличаются от тех, что носят женщины в областном центре. Второе – осужденные свободно пользуются косметикой.
«Ничего удивительного нет, - объясняет нам начальник отдела социально-воспитательной и психологической работы, старший лейтенант внутренней службы Ирина Семашко. – Что касается одежды, во-первых, финансирование не позволяет одевать заключенных в одинаковые робы, на это нет средств. Во-вторых, и это не противоречит закону, разные организации привозят нам гуманитарную помощь в виде одежды. В-третьих, так даже лучше. Для самих женщин это комфортнее, ведь каждая может выбрать то, что ей больше нравится или подходит. Косметика – ну так каждая женщина всегда остается женщиной. Вы думаете, если у нас здесь колония, так они ничего не чувствуют и не хотят? Наоборот, здесь чувства обостряются. В том числе, материнский инстинкт - если на воле остались дети. Редкие звонки домой – это такие сцены, за которыми даже нам, сотрудникам колонии, наблюдать тяжело. Там столько нежных слов, слез. Мы даже просим их – не плачьте по телефону при разговоре с родными, и сами потом расстроенные ходить будете, и родных расстроите».
Правда, по словам Ирины Семашко, не все женщины сентиментальны. Контингент очень разный. Здесь сидят женщины всех возрастов, и молодые, и даже старые (была одна 81-летняя заключенная, села за убийство). Есть такие, кто сел, например, за мошенничество, а есть такие, - кто за тяжкое преступление: убийство на бытовой почве, или даже умышленное. Есть женщины с двумя высшими образованиями (у них и статьи чаще соответствующие – мошенничество, например), есть – с полным отсутствием интеллекта и пропитой физиономией. Есть кающиеся, есть – абсолютно равнодушные. Но первых намного больше.
Вместе с нами в колонию приехала для творческой встречи с осужденными известная луганская поэтесса и тележурналистка Татьяна Дейнегина. Она начала «не в лоб», не со стихов. Она стала говорить с женщинами…о своей жизни. О проблемах, тяжелом времени, которое переживала она сама. И как выкарабкивалась. Удивительно, но настроение заключенных менялось на глазах: равнодушие постепенно отступало, глаза оживали и все более пристально всматривались в лицо поэтессы. А, слушая стихи, женщины, среди которых были и молодые девчонки, вытирали слезы.
Это, наверно, был самый трогательный момент во всей поездке: единение выступающего с аудиторией. И даже надзирательницы слушали внимательно, будто проникаясь сочувствием к своим "подопечным", если так можно назвать... На какое-то время показалось, что все равны. Все одинаково сильно хотят быть любимыми и любить, иметь счастье и хорошую семью. И будто бы нет такого слова - «преступление».
Потом, после стихов, мы уезжали. Гончаров отдал конверты, побеседовал с несколькими дамами-заключенными, у которых сейчас сложные жизненные обстоятельства. Им нужна была консультация: у одной женщины дома остались двое детей, отец исчез «на заработках», старший сын – совершеннолетний, а младшего забирают в детский дом, несмотря на то, что брат должен стать его опекуном. История, одна из множества ей подобных: судьба детей, чьи матери отбывают наказание, осложняются подобными проблемами. Детей же второй матери, вообще усыновили иностранцы, - и теперь она хочет разыскать эту семью, по ее словам, «просто убедиться, что им там хорошо…».
Гончаров помогает чем может: когда консультирует, когда привлекает для помощи соответствующую социальную службу.
«Адаптироваться в нашем обществе после отсидки бывшим заключенным очень трудно. Им сейчас, на зоне, намного комфортнее, чем будет потом, когда выйдут. Тут их кормят, есть где жить, они работают. А что будет там… Часто они сталкиваются с неприятностями, с отторжением общества, и редко человек полностью адаптируется и возвращается к нормальной жизни», - говорит Владимир Леонидович.
Тема эта очень широка для того, чтобы охватить с одной попытки. Широка и многогранна. Однако, короткого визита в женскую колонию хватило для того, чтобы понять, насколько ценна человеческая жизнь. Когда не ценишь ее, рано или поздно она показывает тебе свою другую сторону. Ты переступаешь грань дозволенного – ведь не ценишь, ведь уже все равно, - и оказываешься в яме. А когда падаешь, осознаешь, что, оказывается, не так плохо все было…раньше.

Вот с такой «философией» уезжали мы обратно в суетной и заполитизированный Луганск. Честно говоря, по приезду вздохнулось…глубже.